ГОСТИ:
Роман Ромачев, генеральный директор агентства «Р-Техно»
Дмитрий Ибрагимов, эксперт по кибербезопасности Главного управления Банка России по ЦФО
Андрей Масалович, президент консорциума «Инфорус», специалист по кибербезопасности
Тамара Шорникова: Продолжаем. Это прямой эфир, программа «ОТРажение» – программа, в которой мы обсуждаем вопросы, которые волнуют каждого, вместе с вами пытаемся найти решения. Дмитрий Лысков…
Дмитрий Лысков: …и Тамара Шорникова. И сейчас мы будем говорить о киберпреступность.
Тамара Шорникова: Киберпреступность растет какими-то невообразимыми темпами. За полгода – более чем на 20%.
Дмитрий Лысков: Криминал уходит в сеть Интернет, в сети мобильной связи. И вот шокирующие цифры; в прошлом году ущерб от интернет- и телефонных мошенников составил по стране 3,5 триллиона рублей, а в этом году может составить уже 6 триллионов.
Тамара Шорникова: Кто способен обуздать эту волну? Где сидят кибермошенники? Как они выглядят? Будем выяснять вместе с экспертами.
Вы позвоните и расскажите, попадались ли «на удочку». Как пытались вас «развести», как сейчас говорят? Получилось у мошенников это или нет? Звоните, рассказывайте ваши истории.
Дмитрий Лысков: Ну а у нас в студии Роман Ромачев, генеральный директор агентства «Р-Техно». Здравствуйте.
Роман Ромачев: Добрый день.
Тамара Шорникова: Да, здравствуйте.
Вопрос такой. Действительно, где они сидят, эти кибермошенники? Как они выглядят? Это какие-то… Ну, привыкли часто, что звонки из колоний, что называется. Или это уже устаревшее представление, а на самом деле у них вполне комфортные офисы где-нибудь в «Москва-Сити» или в других пафосных заведениях и зданиях регионов страны?
Роман Ромачев: Действительно, была достаточно большая волна звонков из зон, из мест не столь отдаленных, но это уже больше в прошлом. То есть система борется с этим, и, в принципе, достаточно удачно. Киберпреступники – это достаточно мобильные люди. То есть это не может быть офис, который они сняли на полгода, на год. Как правило, офис снимается на подставные компании, на один месяц максимум, на два. То есть в случае появления какой-то опасности они собирают свои ноутбуки, наушники, по которым звонят, и быстренько уезжают.
Тамара Шорникова: Офис? А это дорогой вообще бизнес? То есть что там нужно? Ну понятно, что симки, телефоны. Что еще? Сколько стоит войти в этот бизнес? Сколько человек нужно?
Дмитрий Лысков: Сейчас мы дадим «хорошие» советы, я боюсь. В кавычках «хорошие».
Роман Ромачев: Необходим выход в интернет, во-первых. Необходимо оборудование, то есть это ноутбуки, как правило. В принципе, все. То есть купить десяток-сотню симок и работать.
Тамара Шорникова: Я спрашиваю почему? Условно, это могут быть какие-то студенты-айтишники? Или все-таки это действительно большие деньги, и там серьезные люди этим занимаются?
Роман Ромачев: Нет, это не студенты-айтишники. Естественно, среди них, конечно же, есть студенты-айтишники, но в большей степени это люди, которые просто ознакомлены и знают определенные технологии по анонимному выходу в Сеть, используют всевозможные прокси-серверы, VPN-серверы для того, чтобы запутать свои следы.
И это специалисты по социальной инженерии. Это те люди, которые умеют общаться, умеют с помощью манипулятивных технологий ввести вас, так сказать, в зомбирование – и вы уже на страхе, на шоке, не способны осознать реальность, платите деньги и выдаете информацию, скажем, по кредитной карте.
Тамара Шорникова: И коротко буквально, чтобы этот портрет дорисовать, что называется. Группа энтузиастов с наличными может справиться сама? Или при этом в команде обязательно должен быть какой-то засланный казачок в органах, в банках?
Роман Ромачев: Для этого нужен один специалист, который возьмет на себя техническую часть, чтобы обеспечить компьютерами, техникой, оборудованием, выходом в Сеть – раз. И второй – это специалист, больше психолог, который умеет именно общаться с людьми и с помощью разговора, определенных технологий вытаскивать информацию.
Дмитрий Лысков: Давай, Тамара, давайте вместе с Романом Владимировичем посмотрим сейчас, как обстоят дела с телефонными и интернет-мошенниками у нас в стране. Мы задали людям на улицах российских городов вопрос: «Вас обманывали кибермошенники?» Спрашивали в Рязани, Самаре и Нижнем Новгороде.
ОПРОС
Тамара Шорникова: И давайте еще один телефонный звонок послушаем, чтобы дополнить картину.
Дмитрий Лысков: Татьяна из Краснодара. Татьяна, здравствуйте, вы в прямом эфире.
Зритель: Здравствуйте. У меня была история такая года два назад, которая довела меня чуть ли не до инфаркта, потому что пришла… Я пенсионерка, у меня денег таких бешеных нет. И вдруг приходит эсэмэска по поводу того, что у меня карта заблокирована, транзакции запрещены. В общем-то, номер карты просят подтвердить. Вы можете себе представить? Я вообще не знаю, куда деваться… У меня просто, знаете, действительно предынфарктное состояние было. Это единственные деньги, которые у меня есть.
Короче говоря, я положила трубку, побежала, стала звонить в банк. Банк стал выяснять. В общем, они мне перезвонили, успокоили и сказали: «Не волнуйтесь, у вас в порядке, все хорошо». Но я написала заявление в полицию. В общем, исследовали. Этот номер совершенно не Краснодарского края. Мне сказали, что это из зоны заключения какие-то такие… То есть отношения ко мне, к банку и краю вообще никакого не имеют. Вот просто для меня это был удар.
Дмитрий Лысков: Татьяна, слава богу, что вы стали звонить в банк, побежали в банк разбираться с этой ситуацией, а не выдали информацию вот этим жуликам и мошенникам.
Тамара Шорникова: Да, спасибо. И хорошо, что не стали прямо как-то подробно с ними разговаривать, шутить. Вот сейчас появилась информация, что не нужно троллить, как сейчас говорят, мошенников, то есть не нужно вступать с ними в диалог, как-то пытаться их тоже подколоть и так далее. Это, мол, может обернуться против вас: мошенники вас запишут, и что-то из этой записью сделают. А что они могут сделать? Как это может навредить человеку?
Роман Ромачев: Ну, большого вреда я в этом не вижу. Но опять же с помощью социальной инженерии, с помощью технологий манипуляции вот эта вся беседа может превратиться опять же в некий диалог по вытаскиванию из вас информации. То есть рано или поздно мошенники могут применить те технологии, благодаря которым вы «расколетесь».
Тамара Шорникова: Чем дольше ты «висишь» на линии, тем больше у мошенника шансов все-таки зацепить вас?
Роман Ромачев: Совершенно верно, да. Значит, он уже вас зацепил, даже если вы шутите. И он может «раскрутить» дальше.
Дмитрий Лысков: И я хочу, чтобы к нам сейчас по видеосвязи присоединился Дмитрий Ибрагимов, эксперт по кибербезопасности главного управления Банка России по Центральному федеральному округу. Дмитрий Андреевич, здравствуйте.
Дмитрий Ибрагимов: Да, здравствуйте.
Дмитрий Лысков: Дмитрий Андреевич, подскажите, чтобы и наши телезрители это услышали от вас, и мы все поняли. Ну где, вот где мошенники берут все-таки персональные данные наших граждан? Вы слышали, что всем звонят, вот поголовно!
Дмитрий Ибрагимов: Тут нужно понимать, что мы сами о себе оставляем очень много данных, всем кому ни попадя. Мы оформляем скидочные карты, мы оформляем какие-то отношения с разными фирмами. Мы всем-всем-всем отдаем паспортные данные, мы отдаем копии паспортов, мы заполняем бесконечные анкеты. И куда после этого уходят эти данные – мы контролировать не можем.
Тамара Шорникова: Дмитрий Андреевич, коротко, все-таки ближе к банковской теме. Как в Даркнете, как у мошенников появляются данные, пусть и частичные, о наших банковских картах? Четыре первые, четыре последние цифры, остаток реальный на счету. Это же явно не по скидке мы кому-то сообщили эту информацию, не в магазине.
Дмитрий Ибрагимов: Хорошо, пожалуйста. Прекрасный пример – магазин. Когда мы оплачиваем картой, остается слип-чек, на нем отпечатываются четыре цифры с карты. Куда мы этот чек деваем? Никуда. Мы здесь выбрасываем. Правильно ведь?
Тамара Шорникова: А остаток на счете как узнают мошенники? Это та информация, которая позволяет войти в доверие и, например, представившись сотрудником банка, попытаться выяснить и вытребовать у бедной жертвы вот этот код и все данные, PIN и так далее.
Дмитрий Ибрагимов: Нет, вполне возможно, что… Я не исключаю возможности, что в банках действительно работают сотрудники, которые имеют доступ к информации, которые могут отдавать ее мошенникам. Но нельзя говорить, что вся проблема в банках. Вся проблема в большей степени в доверии людей. Если им сказали: «Дмитрий Андреевич, вам звонят из банка. У вас на счету такие-то деньги», – и все, человек доверяет.
Тамара Шорникова: Дмитрий Андреевич, а много ли сотрудников банков имеют непосредственный доступ к персональным данным клиентов? Легко ли сузить круг подозреваемых?
Дмитрий Ибрагимов: Довольно сложно говорить, потому что все зависит, конечно, от бизнес-модели банка и от того, как работают. Но банкам самим не выгодно, чтобы их подозревали, хотя бы подозревали в том, что они «сливают» какую-то информацию на сторону, поэтому любой банк будет делать все, чтобы сузить количество людей, которые допущены к конфиденциальной информации.
Тамара Шорникова: Дмитрий Андреевич, а почему, несмотря на то что очень много громких новостей о «сливе» персональных данных, даже персональные данные из крупнейших банков «уплывали», просто десятков тысяч клиентов, – почему мы не слышим о каких-то серьезных расследованиях, об отчетах и так далее? Как правило, это такая последовательность. Вышла новость, что список такого-то банка обнаружился в Сети. И комментарий банка, например: «Там никаких серьезных данных не обнаружено. Соответственно, не стоит разговора даже этот инцидент».
Дмитрий Ибрагимов: Ну, с тем же успехом можно посмотреть, что практически каждый день выходит новость, что был осужден сотрудник той или иной организации за распространение персональных данных. Таких новостей тоже довольно много. То есть понятное дело, что ловят рядовых сотрудников, ловят людей, которые пришли на нижестоящие должности и по незнанию, по каким-то своим параметрам пытаются потихонечку продать маленький кусочек информации, к которой у них есть доступ.
Роман Ромачев: Я бы еще, если можно, добавил.
Дмитрий Лысков: Да, конечно.
Роман Ромачев: На самом деле у банка есть все данные о том, кто зашел в конкретную запись конкретного человека. У него все протоколируется. И даже если сотрудник банка зашел в ваш аккаунт так называемый, то зачастую вас приходит эсэмэска, что кто-то зашел. Это опять же подтверждает тот факт, что все протоколируется, и понять, кто заходил и смотрел данные по персоне, в принципе, можно. Но банки – зачастую достаточно крупные организации, они своей репутацией дорожат и боятся, что это все расследование повредит имиджу.
Дмитрий Лысков: То есть сор из избы не выносят?
Роман Ромачев: Сор из избы стараются не выносить, стараются все смягчить и выйти на нет. Поэтому мы и не видим таких громких разоблачений.
Дмитрий Лысков: У нас есть телефонный звонок – Лариса из Петрозаводска. Лариса, вы в прямом эфире. Здравствуйте.
Зритель: Да-да.
Тамара Шорникова: Да, слушаем.
Зритель: Здравствуйте, здравствуйте. У меня очень такая странная ситуация, которая длится уже четвертый год. В общем, где-то с середины 2018 года, 2019-й, 2020-й и 2021-й годы на мой номер телефона систематически звонят, ну практически каждый месяц перед пенсией или перед какими-то выплатами.
Звонит абонент с московского номера. Вот сегодня как раз… Почему я позвонила? Потому что перед самой передачей был звонок с московского номера, я могу прочитать его вам. Называет фамилию, имя и отчество, совершенно не мое. Представляется – Дмитрий Михайлович из «Восток Банка». И требует выплаты долга. Он с каждым годом (представляете, три года уже) становится все больше и больше. Когда SMS приходит, там уже больше 100 тысяч, где-то уже около 200 тысяч скоро будет.
Я, конечно, по-разному объясняла, что это не я. «Откуда номер телефона?» Они меня сразу спрашивают, где я купила симку. Я говорю, что SIM-карта у меня куплена в 2005 году еще, это первый телефон. Я обращалась в Следственный комитет, я обращалась в полицию – никакого результата. Потом мне пришло письмо, чтобы собрать пакет документов, скриншоты, если возможно, аудиозвонки и так далее. У меня ничего этого нет. Это, вообще-то, ваша работа, а не моя. Почему я лично должна этим заниматься?
Вот сейчас буквально, месяц начался, очевидно, время выплат, и приходят SMS из «Восток Банка» (иногда на латинице, иногда на русском языке), чтобы уплатить такой-то долг, фамилия, имя и отчество, уплатить долг, иначе будут проблемы… ну, какие-то проблемы.
Дмитрий Лысков: Лариса, я уточню: приходит SMS на ваш номер, но имя, отчество и фамилия там другие, другого человека, да?
Зритель: Да-да. Понимаете, это уже четвертый год длится эта ситуация.
Тамара Шорникова: Лариса, а вас с «Восток Банком» что-то вообще связывает?
Зритель: Органы, которые должны с этим разбираться, не разбираются. Все остается на мне. В общем, иногда у меня доходит… Предыдущая женщина звонила. Ну, до инфаркта не доходит, но резко ухудшается здоровье, повышается давление от такого «праздника».
Тамара Шорникова: Лариса, у вас…
Зритель: Сейчас я номер телефона могу продиктовать…
Дмитрий Лысков: Нам номер телефона ничего не скажет, мы не следственные органы. В любом случае…
Зритель: Нет, люди, которые сидят у вас там, эксперты.
Дмитрий Лысков: Я думаю, люди тоже на слух вряд ли определят по телефонному номеру какие-то данные.
Тамара Шорникова: Лариса, единственный вопрос: у вас когда-либо были карты, счета или что-то, связывающее с «Восток Банком»?
Зритель: У меня есть карта. Да, у меня есть карта МИР, на которую я получаю пенсию. И все.
Дмитрий Лысков: Давайте мы сейчас Дмитрию Андреевичу зададим этот вопрос. Вот что это вообще может быть такое, Дмитрий Андреевич?
Дмитрий Ибрагимов: Нет, ну судя по тому, что Лариса рассказывает, некто получал кредит в какой-то организации, кредит не выплатил, эти данные передали коллекторов. У коллекторов тоже работа простая – пытаться «выбить» долг. Поэтому…
Дмитрий Лысков: А номер телефона Ларисы каким образом оказался в этом кредитном договоре?
Тамара Шорникова: В этой истории, да.
Дмитрий Ибрагимов: Ну как? Тот человек, который брал и не хотел возвращать, он назвал совершенно случайный номер телефона. Вот попался номер Ларисы.
Дмитрий Лысков: Ну подождите, подождите, Дмитрий Андреевич! Ну а что, банк, выдавая кредит, не проверяет элементарно даже такие данные?
Дмитрий Ибрагимов: Ну, мы можем говорить не только про банки, но и про другие финансовые организации, те, которые выдают кредиты, в том числе и с упрощенной идентификацией…
Дмитрий Лысков: Но здесь конкретно банк, даже его название звучало. Ну, Дмитрий Андреевич, в таком случае…
Дмитрий Ибрагимов: Нет, вы знаете, тут довольно сложная ситуация, потому что кредит-то мог быть передан в коллекторное агентство и в качестве задолженности перейти к банку. Такое тоже бывает.
Дмитрий Лысков: Понятно. Дмитрий Андреевич, по крайней мере, Ларисе в данном случае опасаться нечего? Просто ее телефон был указан, поэтому ей звонят коллекторы? А кредита на ней никакого не «висит»?
Дмитрий Ибрагимов: Нет, «висит» на человеке или не «висит»… Свою кредитную историю человек может узнать совершенно бесплатно через Бюро кредитных историй, вообще всю свою кредитную историю.
Дмитрий Лысков: Ну тогда расскажите конкретно Ларисе, чтобы обратиться в Бюро кредитных историй и узнать, есть ли какой-нибудь за ней кредит или нет, или все это…
Тамара Шорникова: Вдруг там не только телефон, да?
Дмитрий Лысков: Да, мало ли что. Вот что нужно сделать, какие действия предпринять?
Дмитрий Ибрагимов: Ну, самое простое, что могу предложить: зайти на сайт ЦБР, найти…
Тамара Шорникова: Центрального банка России.
Дмитрий Ибрагимов: Да, на сайт Центрального банка Российской Федерации. Посмотреть, там есть ссылка на то, как проверить собственную кредитную историю. Там можно увидеть вообще все обращения, все кредиты, все обращения к кредитной истории человека и так далее. Если Ларисе кажется, что банк нарушает ее права, лишний раз звонит, то можно оставить там же заявление о том, что такой-то банк нарушает мои права. И больше никаких проблем не будет.
Дмитрий Лысков: Спасибо вам огромное за этот совет. Я надеюсь, мы помогли Ларисе, по крайней мере направление, в котором нужно действовать, сейчас обозначили.
Тамара Шорникова: Дмитрий Ибрагимов, эксперт по кибербезопасности главного управления Банка России по Центральному федеральному округу.
Дмитрий Лысков: Роман Владимирович, вот раньше все боялись хакеров, что хакеры что-нибудь взломают, хакеры куда-нибудь проникнут, какие-нибудь тайные документы похитят. А теперь выяснилось, что хакеры-то совсем и не страшны. Телефонные мошенники страшнее?
Роман Ромачев: Сейчас есть социальные хакеры, которые используют социальную инженерию. И они буквально с помощью разговора могут вытащить из вас все что угодно.
Дмитрий Лысков: Какие-то простые меры защиты для наших с вами сограждан, которые могли бы защититься от этого? Ну, самые простые.
Роман Ромачев: Самое простое. Если вам звонят и пугают – значит, надо либо прервать беседу, взять паузу, попросить перезвонить через 20 минут. Положить трубку, выдохнуть, все обдумать, перепроверить информацию. Если вам звонят «из банка», то позвонить в банк. И уже тогда вы будете обладать точной информацией, полной информацией, кто это вам звонил.
Тамара Шорникова: Меня интересует… Как говорится, спасение утопающих в руках у самих утопающих. Но звонков бывает по несколько десятков в день, звонят регулярно многим людям. Сотовые операторы как-то могут повлиять на эту ситуацию, фильтровать?
Роман Ромачев: Сотовые операторы – они лишь предоставляют услуги связи. То есть они не могут вмешиваться и вводить цензуру, поэтому они никак на это повлиять не могут.
Я бы еще одну проблему подчеркнул. Вот правильно Дмитрий сказал, что мы везде оставляем много персональных данных. К сожалению, сейчас отсутствует какой-то механизм, какой-либо механизм, который позволял бы нам наши персональные данные отозвать. То есть мы передали организации свои персональные данные, а как она их использует – мы не знаем. И нет механизма отзыва.
Дмитрий Лысков: То есть закон «О персональных данных» существует, но не работает?
Роман Ромачев: Его приняли 15 лет назад на скорую руку, когда продавали диски на каждом переходе, на каждом перекрестке, где все могли узнать о машинах чиновников, о квартирах чиновников. Поэтому чиновники достаточно быстро приняли достаточно нелепый закон, который в принципе нас никак не защищает.
Тамара Шорникова: Хорошо, а как-то жестче регулировать, кто кому продает симки, можно, чтобы они не попадали в нехорошие руки?
Роман Ромачев: Государство с этим борется уже лет двадцать. Как мы видим – безуспешно. Они как продавались, так и будут продаваться, поскольку есть механизмы продажи симок от юридических лиц, то есть когда они зарегистрированы на юрлицо. Есть достаточно много людей-бомжей, достаточно много алкоголиков, которые хотят получить деньги сейчас, и они готовы пойти в том числе и на покупку, на оформление на себя симок и передачи их уже преступникам.
Дмитрий Лысков: У нас есть телефонный звонок – Роман из Воронежа. Роман, здравствуйте, вы в прямом эфире.
Зритель: Да, здравствуйте. Слышно меня?
Тамара Шорникова: Отлично! Говорите.
Дмитрий Лысков: Да, прекрасно слышно. Рассказывайте.
Зритель: Значит, очень много говорилось про нечистых на руку сотрудников банков. Я хотел бы рассказать про немножко другую историю, которая произошла в моей семье. Мою маму обманули мошенники на 15 тысяч. Как было дело? Звонит неизвестный человек, представляется сотрудником полиции и говорит: «Ваш сын задержан у нас в отделении за наркотики. Есть возможность его освободить. Если вы не заплатите, его посадят, заведут дело и все такое. Вам нужно срочно перевести деньги». И передают трубку… Мама моя говорит: «Передайте трубку сыну», – а это брат мой. И голос очень похожий на брата, начинает ее просить: «Мама, переведи деньги!»
Она поверила, потому что голос был прямо очень и очень сильно похож на брата. Потом она немножко засомневалась, положила трубку, звонит брату – его номер недоступен. Несколько раз звонила в течение десяти минут – номер недоступен. То есть, судя по всему, SIM-карту брата заблокировали эти же самые мошенники. И опять звонит этот самый номер, неизвестный человек, и говорит: «Что вы делаете? Почему вы деньги не переводите? Вы хотите, чтобы вашего сына посадили?» Матери делать нечего, и она перевела 15 тысяч.
Это дело было, наверное, четыре или пять лет назад. И после того, как она деньги перевела, она звонит брату и говорит: «Паша, тебя выпустили из полиции?» Он говорит: «Из какой полиции? Я ничего не знаю». Вот такая история.
Дмитрий Лысков: Роман, к сожалению, очень распространенная история.
Зритель: Заглушили его номер. Либо это сотрудник сотовой компании заблокировал временно SIM-карту.
Дмитрий Лысков: Роман, а вот мы сейчас спросим у Андрея Масаловича, президента консорциума «Инфорус», специалиста по кибербезопасности, как технически это все происходит.
Андрей Игоревич, здравствуйте.
Андрей Масалович: Здравствуйте, здравствуйте.
Дмитрий Лысков: Вот вы слышали. Как подделывают голос? Как блокируют SIM-карты? Для того же наверняка требуется какое-то и оборудование, и техника, и знания.
Андрей Масалович: Ну, во-первых, пользуясь случаем, передаю привет Роману, увидел его на экране.
Роман Ромачев: Взаимно.
Андрей Масалович: Смотрите, здесь несколько технологий. Кстати, заодно предупрежу о новом виде мошенничества. Если вы начинаете… Если вам звонят мошенники и начинают вам угрожать или «разводить» под видом каких-нибудь форм безопасности, и вы их начинаете троллить, то сейчас появился еще такой вариант: они записывают ваш голос, перемонтируют ответные фразы и получают совершенно нелепый разговор, причем очень сильно вас компрометирующий. И вам же его потом пытаются задорого продать, то есть вас потом им и пугают. Значит, смотрите…
Дмитрий Лысков: Это к вопросу о том, почему не следует говорить с незнакомцами.
Андрей Масалович: Не следует, да-да-да. Более того, сейчас есть довольно много услуг… Слава богу, нет юридически значимых услуг, но есть довольно много услуг, которые управляются голосом, и там достаточно иметь запись слов «да» и «нет» от человека, чтобы, например, узнать… Перекинуть деньги с кредитной карты таким способом нельзя, а вот узнать остаток на кредитной карте в некоторых банках можно, если просто подсунуть экземпляр голоса.
То есть первое: мошенники коллекционируют ваши записи голоса. Чем меньше вы с ними разговариваете, тем лучше. Второе: имея достаточное количество таких примеров голосовых, можно запустить программу, которая этот голос проанализирует, такой «голосовой портрет», и сможет его подделывать довольно успешно. Это пока экзотика, тем не менее в мире уже были многомиллионные аферы, где подделывался голос крупных топ-менеджеров.
Дмитрий Лысков: Но как SIM-карта блокируется?
Андрей Масалович: Как блокируют SIM-карту? Честно? Не знаю. Ну, единственное, что в голову приходит…
Тамара Шорникова: Это вообще возможно?
Андрей Масалович: Это возможно в сговоре с сотрудником сотового оператора. В этом случае возможно.
Дмитрий Лысков: Спасибо огромное. Андрей Масалович, президент консорциума «Инфорус», специалист по кибербезопасности.
Роман Владимирович, к вам вопрос… А, вы хотели сказать?
Роман Ромачев: Я бы хотел добавить, как блокируют. То есть на самом деле они не блокируют. У преступников работает в том числе и разведка. Если они знают жертву, они знают, кто вы такой, они могут просто за вами смотреть, следить. Если вы зашли в метро (а много лет назад еще в метро сотовая связь не работала), они могли этот момент использовать.
Дмитрий Лысков: Получается, что у них длинные руки, техническое оснащение, своя шпионская сеть и все остальное. И не скрыться от них. Скажите, пожалуйста… Ну хорошо, мы действительно оформляем скидочные карты, мы заходим в МФЦ. У нас огромное количество сообщений на SMS-портале: в МФЦ заполняет паспортные данные, показываешь, в магазинах, там-то, там-то, там-то. Даже просто сдать товар в магазине – опять же нужны паспортные данные. По телефону нам записывают голос, следят за нами. И что получается? Единственный способ защититься от кибермошенников – это никому ничего не предоставлять, закрыться дома и обрубить все провода?
Роман Ромачев: Ну, в принципе, совершенно верно, но не до такой паранойи. Нас же учили в детстве не общаться с незнакомцами…
Тамара Шорникова: Ну простите, а правоохранительные органы-то где?
Роман Ромачев: Правоохранительные органы работают по сигналу. То есть пока не совершено, к сожалению, они не будут действовать. Если у вас пытались похитить, не дай бог, с карты тысячу рублей – это вообще их никак не заинтересует, не мотивирует, и действия никаких предприняты не будут. Это проблема, проблема вообще системы в целом. Не говоря уже о том законе, о котором я говорил, «О персональных данных», он абсолютно нас не защищает.
Тамара Шорникова: Хорошо, украли 20 тысяч. Найдут?
Роман Ромачев: Я думаю, что нет. Вероятность раскрытия достаточно низкая. Ну, дай бог, если 10%.
Дмитрий Лысков: Вот из Москвы и Московской области нам пишут на SMS-портал: «А у нас в семье пароль». То есть люди вводят даже пароль внутри семьи, видимо, чтобы избежать вот таких не приятных инцидентов.
Тамара Шорникова: Спасибо. Роман Ромачев, генеральный директор агентства «Р-Техно».
Спасибо, что обсуждали эту тему. Будьте осторожнее! Сейчас, буквально через короткий промежуток будем говорить об Олимпиаде, о новостях Олимпийских игр.
otr-online.ru/programmy/segodnya-v-rossii/tema-dnya-kriminal-uhodit-v-set-52425.html